или Дежурное подразделение училища на уборке «вьетнамской территории
Наряд…
Не тот, что на девиц надевают, а тот, в который курсантов снаряжают…
Каких только разновидностей этого ответственного несения службы с повышенным эмоциональным и физическим напрягом нам не довелось познать в курсантские годы!
В первую очередь, конечно, это наряды по роте. Отчетливо памятны, само собой разумеется, училищные и гарнизонные караулы. Трудно забыть кухарско-посудомоечную «прелесть» нарядов по кухне. Плюс всевозможные наряды на КПП, КТП…
Но был еще один тип дежурства, который, как ни покажется странным, мог пройти абсолютно незамеченным для курсантов, задействованных в нем. Или, наоборот, напрячь так, что все перечисленное выше могло показаться праздным времяпрепровождением. О нем мало кто вспоминает, и оно как-то незаметно ушло в историческую «тень».
Это – дежурное подразделение. Случалось оно не часто. Дай Бог памяти, не более одного раза в два месяца. Его еще в разговорном курсантском обиходе нередко величали «дежурством по панике» или «дежурством по авралам». А назвали его так потому, что дежурное подразделение поднимали «в ружье» (естественно, без оружия, так как авралы бывали, в основном, хозяйственного плана) тогда, когда надо было что-то срочно сделать, а ответственные за сие службы с таковым хронически не справлялись. Разгрузка поступивших на склады имущества, вооружения, боеприпасов или продуктов питания, предотвращение или устранение последствий аварий и стихийных бедствий, катаклизмов и т.д., и т.п.
Из-за того, что происходили такие «хватай мешки – вокзал отходит» не часто и не планово, на долю одних подразделений оных могло не достаться вовсе, другие же из этих авралов, что называется, не вылазили.
Нашему взводу, помнится, достались три запоминающихся эпизода из «дежурно-подразделенческой» эпопеи. Один раз, когда горел известный в южной столице театр (но данный факт к непосредственной истории училища отношения не имел, посему и речь не о нем). Да и во второй раз, когда на одной из железнодорожных станций довелось разгружать лес, тоже ничего знаменательного в том факте не было. А вот в третий раз… Тут, пожалуй, можно говорить об утраченной странице истории нашего военного вуза…
«Подняли» нас уже после обеда, когда день потихоньку, как говорится, клонился к вечеру. Полученную от дежурного по училищу команду заместитель командира взвода продублировал так:
-…На уборку вьетнамской территории…
Не успев обрадоваться такому неожиданному международному турне, мы получили более конкретные координаты точки приложения сил.
-…на складе за училищным туалетом, волейбольной и гандбольной площадками, - завершил постановку задачи замкомвзвода.
И хотя последнее нас основательно «приземлило» после такого волнующего начала, интерес к необычной задаче с экзотической географической привязкой остался.
Миновав магазин дяди Яши с полковым (то бишь училищным) туалетом напротив, да оставив по правую руку волейбольно-гандбольный «комплекс», мы вышли к ряду складских помещений, «спиной» своей притулившихся к училищному тиру.
- А при чем тут «вьетнамская территория»? – разочарованно поинтересовались мы.
- Сейчас увидите, - буркнул завскладом, отпирая «ворота» подопечного хранилища.
В полумраке распахнутого складского зева перед нами предстали целые «горы» каких-то связанных стопок книг, тетрадей, журналов, бумаг, вещей и Бог весть чего еще. Нагромождение этих предметов в задней части хранилища подбиралось практически к самым окошкам, точнее, к их подобиям, узкой полоской приютившимся под самым потолком. Света они давали ровно столько, чтобы завхранилищем не свернул себе шею при передвижении по «подмандатной» территории и видел удобную площадку для постановки ступни при очередном шаге.
С первой же связки, вынесенной со склада к подъехавшему грузовику, стало понятно, откуда у сей прозаической операции столь экзотическое прилагательное.
Это была стопка конспектов, исписанных наполовину на вьетнамском, наполовину на ломаном русском языках, учебников по военному делу, писем, открыток, книг на вьетнамском языке…!?
- Так, это у нас когда-то вьетнамцы учились. А потом срочно уехали к себе на родину, пояснил завхранилищем. – Вещи оставили, наверное, потому, что надеялись вскоре вернуться. Но, похоже, не получилось. Столько лет все это здесь пролежало. А теперь вот склад запланировали под другое имущество. Да и кому теперь все это нужно?
- А это все куда? – задали мы вполне естественный в сложившейся ситуации вопрос.
- Куда-куда? На свалку, конечно же. Сколько можно хранить вещи, хозяева которых наверняка никогда не объявятся?
…До самого ужина связку за связкой мы выносили имущество неизвестных нам вьетнамских ребят, которые, судя по всему, не от хорошей жизни покинули наше училище.
Время от времени связки рвались, вещи рассыпались и перед нами словно представали разные люди, каждый со своими интересами, взглядами, пристрастиями, увлечениями. Обо всем этом можно было судить по набору книг, ручек, карандашей, каких-то вырезок из цветной бумаги. Попадались даже простенькие свитера (холодно, видимо, было жителям тропиков в нашем южном городе).
Многое было абсолютно новеньким. Но никто из состава дежурного поразделения не решился взять что-то себе на память.
А вот память для училищного музея тут можно было собрать довольно приличную. Хотя бы для того, чтобы не утерять один из штрихов биографии нашего военного вуза.
…Сейчас, по прошествии многих десятков лет после того «дежурного подразделения», уже и тяжело что-то уточнить о той вьетнамской эпопее в жизни БВОКУ. Фактически откликнулся один из наших командиров взводов. Но как откликнулся! По его мнению, вьетнамцев обучали военному делу у нас в училище еще в первой половине 1960-х. Но с началом американо-вьетнамской войны, дабы избежать прямой конфронтации с заокеанскими «партнерами», мы вьетнамцев отправили «по-домам». Хотя позже наша помощь этой стране стала настолько крупномасштабной, что родилась даже известная песенка:
Мой «Фантом», как пуля быстрый,
В небе голубом и чистом
………………………………………
Сбил тебя наш летчик Ли Си Цын.
Помните? А может вьетнамцы и сами уехали, чтобы защитить свое отечество от иностранной агрессии. Помнится позже, во время китайско-вьетнамской войны, студенты из Вьетнама, обучавшиеся в АзИНХе им. М. Азизбекова и других вузах нашего города становились вдоль трамвайной линии перед институтом, и за бесценок продавали все свои вещи, чтобы собрать деньги на билет на родину. Чтобы воевать…
А еще командир взвода рассказал довольно любопытное – на месте складов, где мы убирали «вьетнамскую территорию», в более ранние времена были… конюшни. Тоже малоизвестный, но, думается, весьма интересный и ценный для истории БВОКУ факт, очевидцев которого уже, скорее всего, не найти.
А жаль!
В. Разин, 2013 г.
P.S.Автор благодарит полковника в отставке И. Скворцова за помощь, оказанную при подготовке данного материала.
Послесловие: как сообщил выпускник БВОКУ 1965 года полковник в отставке Кеда Валентин Алексеевич, в Бакинском ВОКУ был отдельный "вьетнамский" взвод под командованием старшего лейтенанта Пивневеца. В 1963 году вьетнамцы уехали и в отпуск и не вернулись!?
Комментарий: В училище были конюшни и лошади со времен Бакинской пехотной школы комсостава РККА и Бакинского пехотного училища им. Орджоникидзе, а точнее с 1933 года, когда Школа переехала в специально выстроенный для нее городок. Из воспоминаний Героя Советского Союза, выпускника БПУ им. Орджоникидзе 1941 года З.М. Буниятова: "... В наши курсантские дни почти ничего этого не было. Изучали "трехлинейку" и "максим", чистили лошадей..."
Все права на материалы, используемые на сайте, принадлежат их авторам или администратору (если статья без подписи). Перепечатка (копирование) материалов в любом виде - только с письменного разрешения. Для интернет-ресурсов - без ограничений при обязательном условии: активная ссылка с указанием наименования сайта и авторства.
